Революционная газета «Колокол. Колокол Издатели 1 русской революционной газеты колокол

Перед нами - небольшого формата газета на восьми тонких страницах. В верху первой страницы: КОЛОКОЛ, прибавочные листы к «Полярной звезде».

В 1855 г. в книжных магазинах Западной Европы и нелегально в России впервые появились толстые сборники, на обложках которых значилось: Полярная звезда. Издание Вольной русской типографии, Лондон.

Название было вызовом. Тридцатью годами раньше Рылеев и Бестужев издавали свою «Полярную звезду». Много лет спустя дело декабристов продолжалось. Об этом говорили и портреты пяти казненных на заглавном листе, и все содержание «Полярной звезды»: отрывки из герценовского «Былого и дум» помещались рядом с запрещенными стихами Пушкина и письмом Белинского к Гоголю.

В Лондон к изгнаннику - революционному эмигранту Александру Герцену приехал его друг и единомышленник Николай Огарев. Друзья не виделись десять лет.

Огарев, привезший с собой русские чувства и настроения 1856 г., подтвердил мысль, уже возникшую у Герцена: «Полярная звезда» выходит слишком редко. Между тем события в России несутся быстро, их надобно ловить на лету, обсуживать тотчас».

Огарев сказал Герцену: «Нам нужно бы издавать правильно журнал, хоть в две недели, хоть в месяц раз; мы бы излагали свои взгляды, желания для России и прочее».

1 июля 1857 г. вышел первый номер «Колокола». В названии герценовской газеты слышатся отзвуки революционного набата и шиллеровская «Песнь о колоколе»: «Свободны колокола звуки...»

Под звонким заглавием звучный латинский эпиграф: Vivos voco! - Живых зову!..

Это из эпиграфа к шиллеровской «Песни о колоколе» .

Кто живые? Герцен отвечает: «Это те рассеянные по всей России люди мысли, люди добра всех сословий, мужчины и женщины, студенты и офицеры, которые краснеют и плачут, думая о крепостном состоянии, о бесправии в суде, о своеволии полиции, которые пламенно хотят гласности, которые с сочувствием читают нас».

Зову живых! - это боевой клич газеты в сражении с двумя главными противниками - крепостничеством и самодержавием.

«Колокол» - газета битвы, не им начатой и не при нем завершенной.

О чем же пишет газета? Об освобождений крестьян и положении печати, о политике Александра II и телесных наказаниях, о царских министрах и Польше, о генералах и дипломатах, о социализме и новых подпольных изданиях, о прошлых восстаниях и будущей революции. И все это служит той борьбе, которую Герцен и Огарев ведут в союзе с демократическими силами в самой России.

В России подготавливалась отмена крепостного права, но ни один журнал не мог открыто выступить в защиту интересов крестьян. Только Герцен на страницах вольного «Колокола» постоянно воюет против крепостного права и обсуждает коренные вопросы освобождения: о крестьянских наделах и должны ли крестьяне платить за них выкуп, о правах бывших крепостных после освобождения...

Из России ежегодно отправлялось за рубеж много людей. Немало русских, посещавших Лондон, считали своим долгом побывать у Герцена. Некоторые даже специально путешествовали, чтобы пожать руку легендарному Искандеру (псевдоним Герцена). «Кто только не перебывал, - вспоминает один из сотрудников Герцена. - Бывали губернаторы, генералы, купцы, литераторы, дамы, старики, старухи, бывали студенты - точно панорама какая-то проходила перед нами, точно водопад лился, и это не считая тех, с которыми Герцен видался с глазу на глаз...»

С приветом от товарищей заходят офицеры с русского корабля. Заезжий студент привозит подпольные стихи, рассказывает, как на университетском банкете подняли тост за отсутствующих студентов Московского университета и как все догадались, что речь идет о Герцене и Огареве.

Часто наезжает И. С. Тургенев. Среди гостей Герцена и Огарева - Н. Г. Чернышевский и Л. Н. Толстой, А. Н. Островский и Ф. М. Достоевский, В. В. Стасов и Н. Г. Рубинштейн... Впрочем, имен многих посетителей мы не знаем. В доме Герцена отлично понимали, что тайная полиция царя имеет уши даже в Лондоне. Поэтому имена гостей, как правило, не назывались.

«Нам пишут» - так начинались многие статьи и заметки «Колокола». Писали отовсюду. Французский писатель Виктор Гюго и знаменитый итальянский революционер Гарибальди, революционеры польские и венгерские, но больше всех, конечно, писали из России - от столиц до медвежьих углов. «Какие письма приходят иногда, - говорит Герцен Тургеневу, - ...из Казани, из Оренбурга...»

Не так просто было переправить сведения в «Колокол». Конверт с адресом «Лондон, Герцену» мог стать путевкой в Сибирь. И все же секретнейшие материалы попадали в «Колокол» из губернских канцелярий, министерств, царского дворца. Рязанский губернатор с «возом розог» отправляется «вразумлять» непокорную деревню - «Колокол» печатает подробнейший отчет о всей операции. «В Тамбовской губернии, - сообщалось в другом номере, - крепостной человек убил своего помещика, вступившись за честь своей невесты. И превосходно сделал, прибавим мы».

Царь созывает тайное заседание Государственного совета по крестьянскому делу. Присутствуют только крупнейшие сановники, протокол не ведется. Однако через две недели в «Колоколе» появляется полный отчет!

Через полгода арестовали журналиста Эраста Перцова и в его бумагах нашли черновик того же отчета. Брат Э. Перцова был крупным чиновником в министерстве внутренних дел. Вероятно, он добыл сведения у еще более высокой персоны. Однако власти так и не докопались до истины.

Государственный бюджет тогда не сообщался народу. «Колокол» помещает его полностью и за 1859 и за 1860 гг.!

Одним из самых реакционных министров, тормозивших даже умеренные реформы, был граф В. Панин. Из номера в номер Герцен «беседует» с ним и о нем, находчиво обыгрывая и очень длинный рост, и различные недостатки графа. «Обращаемся снова к вам, продолжительный в пространстве и во времени министр юстиции! Дайте нам право забыть вас... Гумбольдт умер, Закревский уволен - решайтесь поскорее на то или другое. Вы, вредный человек, вспомните, что и вы обязаны для России что-нибудь сделать!» Граф ворует много и безнаказанно. «Колокол» получил подробности и рассказывает о них читателю.

Н. П. Огарев (слева) и А. И. Герцен. Фотография 1860 г.

Но и «Колокола» не хватает: целый выпуск приложения «Под суд» заполняется панинской карьерой. «Колокол» лишь добавляет: «Безнаказанность воров, поставленных так высоко, что их, как адмиралтейский шпиль, видно отовсюду, - служит особенным поощрением маленьким воришкам».

Почти в каждом номере журнала вырастает среди двух вопросительных знаков знаменитое герценовское: «Правда ли?» «Правда ли, - спрашивал Колокол», - что дело о грабежах, открытых во время Крымской кампании, замяли, потому что между ворами нашлись сильные армии сей?»

«Правда ли, что академик Вассин бьет учеников Академии художеств? Правда ли (если это правда), что ученики его еще не поколотили?» К иным обращаются прямо: «Эй ты, фельетонист! Мы читали в «Московских ведомостях», что ты в какой-то русской газете упрекал учителей воскресных школ, что они говорят ученикам «Вы». Сообщи, братец, нам твою статью, название газеты и твое прозвище, ты нас этим одолжишь».

Трудно представить объем громадной работы издателей «Колокола». А ведь Вольная типография выпускала не только газету, но и другие периодические издания: «Полярную звезду», сборники «Голоса из России», книги.

«Колокол» на первом месте. Его ждут. Он должен выйти вовремя. Сначала раз в месяц, потом два, в наиболее горячее время - еженедельно. Надо успеть еще прочесть массу русских и иностранных журналов и газет.

На столе Герцена лежит недописанная глава «Былого и дум», у Огарева - незаконченное стихотворение.

Нет времени. Но их работа - это настоящее дело, о котором они мечтали в юности.

«Борьба - моя поэзия», - признавался Герцен. Из двух с лишним тысяч статей и заметок, появившихся в «Колоколе» за десять лет, он написал больше тысячи. Даже легкое прикосновение его пера к письму или документу, пришедшему из России, придает «соль», заостряет мысль.

Нелегким был путь номера «Колокола» в Россию. Свежий номер «Колокола» приближался к русской границе. С другой стороны к той же границе несутся циркуляры, указания, распоряжения таможням, пограничным кордонам, цензуре.

«Кто сильнее - власть или мысль?» - спрашивает Герцен.

К русской границе с турецкой стороны подъезжают возы дров. Под поленьями притаились экземпляры «Колокола» и «Полярной звезды».

Одесса. Южный порт России. Ночью в условленные места привозят табак, ткани, вина и листы «Колокола». В Одессе достаточно людей, могущих не только переслать, но и прочесть «Колокол». Связь налажена. Герцена извещают: «О закрытии для «Колокола» одесского порта не беспокойтесь - ничего не сделают».

Петербургские таможенники просматривают прибывшие иностранные книги. 200 экземпляров басен Лафонтена подозрения не вызывают. Один том бегло просматривается, остальные пропускаются без осмотра, а в них - почти все листы вставные - герценовские. Было немало и других каналов, по которым «Колокол» попадал в Россию.

Полиция неожиданно налетает на книжные лавки, ищет. Один московский книготорговец охотно объясняет, что сочинения Искандера бывают редко и за большие деньги молниеносно распродаются избранным лицам.

Петербург, конечно, главный потребитель «Колокола». Через каких-нибудь две недели после отправки газета попадает прямо в столицу. Здесь особенно много друзей, направляющих затем «Колокол» в разные места России. На нижегородской ярмарке, пока полиция хватилась, успели распродать сотни журналов и книжек Вольной типографии. Московские студенты, получив «Колокол», принимаются за его перепечатку. Воронежские читатели, добыв экземпляр «Колокола», сделали с него несколько рукописных копий и распространяют их по городу, приписав несколько эпизодов о злоупотреблении местной власти.

«Колокол» гремел десять лет - и каких! Сначала средь бурь невиданного прежде общественного подъема 1857 - 1862 гг., когда каждый горячий год стоит десяти «спокойных» (см. ст. «Современник». Н. Г. Чернышевский и Н. А. Добролюбов»); затем в горькие времена террора, расправы, когда ушли на эшафот, каторгу наиболее смелые революционеры России и Польши, главные корреспонденты и читатели «Колокола» (см. ст. «Восстание 1863 года в Польше, Литве и Белоруссии»). Наконец, в годы затишья, безвременья - перед новыми общественными битвами, когда Россия, казалось, спала, а многие, прежде рукоплескавшие Искандеру, испугались, отдалились, примирились с властью. Вместо нескольких тысяч номеров газеты, распространявшихся в дни подъема (число по тем временам огромное), теперь расходилось лишь несколько сотен. Герцен и Огарев не сдаются, в 1865 г. переносят издание в Женеву, поближе к России и революционной эмиграции, сосредоточенной тогда в Швейцарии. И все же весной 1867 г. принимается решение приостановить журнал.

1 июля 1867 г., ровно через десять лет после первого лондонского номера, вышел на 16 страницах прощальный 244/245 номер «Колокола». «Сегодняшним листом заключается наше десятилетие, - говорилось в передовой, подписанной Герценом и Огаревым. - Десять лет! Мы их выдержали и, главное, выдержали пять последних, они были тяжелы».

Герцен и Огарев ждали новых революционных событий в России и Европе, чтобы снова ударить в «Колокол». Но они не дожили.

«Колокол» ушел, оставив огромный мыслительный капитал в головах и душах современников и - будущим поколениям. Сотни вопросов, им поднятых, оставались; сотни мыслей и решений, им предлагаемых, были верны, а ошибки - важны, ибо в них мучительные поиски истины, без которых не существует истины найденной. А. М. Горький писал: «Герцен представляет собой целую область, страну, изумительно богатую мыслями».

Герценом было сделано великое открытие: свободное и звучащее русское слово - громадная сила. Открытие было не забыто и развито следующими революционными поколениями.

«Герцен, - писал В. И. Ленин, - создал вольную русскую прессу за границей - в этом его великая заслуга. «Полярная звезда» подняла традицию декабристов. «Колокол» (1857 - 1867) встал горой за освобождение крестьян. Рабье молчание было нарушено».

(со 197-го номера)

Тираж

Подчеркивая генетическую связь «Полярной звезды» и «Колокола», в передовой первого номера Герцен повторно печатает программу «Звезды»:

Такая программа привлекала либерально-оппозиционные круги, активность которых все возрастала, и объединяла широкие и разнообразные силы для создания антикрепостнического фронта.

Уже в отпечатанном отдельным листом объявлении о будущем издании «Колокола», которое рассылалось вместе с третьим выпуском «Полярной звезды», появляется знаменитый девиз газеты. «Vivos voco!» - первые слова эпиграфа Шиллера к «Песне о колоколе» (): «Vivos voco. Mortuos plango. Fulgura frango» (Зову живых. Оплакиваю мертвых. Сокрушаю молнии. ).

Пятилетие успеха

Первые восемь номеров «Колокола» выходили раз в месяц, но, с ростом популярности, 15 февраля 1858 года издание перешло на двухразовый выпуск, по первым и пятнадцатым числам. В дальнейшем, в зависимости от количества корреспонденции и важности событий, периодичность колебалась от еженедельной до ежемесячной. С ноября 1861 по июнь 1863 года газета издавалась 3-4 раза в месяц. Объём газеты составлял 8 (иногда 10) страниц. Листы печатались на тонкой бумаге, которую проще нелегально переправлять через таможню. Нумерация страниц была сквозная через все выпуски газет, так что последняя страница последнего 245-го выпуска имела номер 2002. Приложения «Под суд! » и «Общее вече » в общую пагинацию не включались, и каждое из них имело собственную сквозную нумерацию.

Регулярное бесцензурное издание оказалось востребовано читателями. С учетом допечаток, за десять лет существования газеты было выпущено около полумиллиона экземпляров. Во времена наибольшей популярности издания тираж номера доходил до 2500-3000 экземпляров, а с повторными тиражами до 4500-5000, что сделалось соизмеримым с тиражами наиболее крупных легальных российских газет (10-12 тысяч экземпляров) того времени. Порой стоимость газеты, дошедшей до русского читателя, увеличивалась вдесятеро против номинала.

Издание было немедленно запрещено в России, а в первой половине 1858 г. царскому правительству удалось добиться официального запрещения «Колокола» в Пруссии , Саксонии , в Риме , Неаполе , Франкфурте-на-Майне . Тем не менее Герцену удается создать пути для сравнительно безопасной доставки корреспонденции из России через ряд надежных адресов: Ротшильда, книготорговцев Трюбнера, Франка, друга семьи Марию Рейхель и других. Впоследствии многие приёмы распространения газеты, переправки её через границу были взяты за образец издателями других нелегальных и революционных изданий. Время от времени в «Колоколе» появляются советы по использованию наиболее надежных каналов и подтверждения о получении той или иной корреспонденции. Письма и статьи публикуются большей частью под псевдонимами или анонимно. По материалам полученных писем о событиях в России и злоупотреблениях на местах, выходит постоянный отдел мелкой критической корреспонденции «Смесь», рубрика «Правда ли?». Часто информация из писем обрабатывается самим Герценом. Из двух тысяч страниц «Колокола» Герценом написано около 1200.

Литературные публикации в «Колоколе» подчинены задачам агитации, разоблачения политики властей. В газете можно встретить поэзию М. Ю. Лермонтова , («Увы! как скучен этот город…»), Н. А. Некрасова («Размышления у парадного подъезда»), обличительные стихи Огарёва, М. Л. Михайлова , П. И. Вейнберга , В. Р. Зотова и др. Как и в «Полярной звезде», в «Колоколе» публикуют отрывки из «Былого и дум ».

Среди корреспондентов Герцена и Огарёва работники министерств внутренних и иностранных дел, Священного Синода . Хотя тогдашний государственный бюджет не обнародовался, «Колоколу» удается получить и опубликовать полный бюджет за и 1860 годы . Газету читает сам Александр II . Бесцензурная трибуна «Колокола» используется для публикации открытых писем Государю и Государыне. Номера в конвертах рассылаются министрам и чиновникам, фигурантам напечатанных материалов. Александр II вынужден предупреждать министров: «в случае получения газеты никому о ней не сообщать, но оставлять исключительно для личного чтения». В 27-м номере «Колокола» извещалось: «Мы отправили прошлый лист Колокола в конверте на имя Государя. Важность „Дедновского дела“ побудила нас к этому. Надеемся, что Долгорукий <шеф жандармов и начальник III отделения > не скрыл его». Иногда, во время министерских докладов, император с мрачным юмором вспоминал, что уже читал это в «Колоколе». «Скажите Герцену, чтобы он не бранил меня, иначе я не буду абонироваться на его газету», - иронизирует Александр II.

Возмущение императора вызвало напечатанное в 25-м номере «Письмо к редактору». В письме были помещены тексты почти десятка секретных документов - о цензуре, о крестьянах, о подготовке крестьянской реформы . Была приведена личная резолюция Александра II, запрещавшая употреблять в служебных бумагах слово «прогресс».

Падение популярности

В 1862-1865 гг. Л. Фонтен издавал в Брюсселе газету «La Cloche», в которой перепечатывал, во французском переводе, наиболее значительные статьи и заметки из «Колокола» Герцена. Издание «La Cloche», бывшее убыточным, субсидировалось Г. Г. Устиновым.

Часть номеров «Колокола», в связи с высоким спросом на издание, была издана Вольной русской типографией повторно. Известно минимум 52 номера газеты, набранных и отпечатанных заново. Второе издание отличалось в деталях оформления, в нём были осуществлены мелкие стилистические правки, исправлены старые опечатки и добавлены новые.

Колокол N2.jpeg

Первое издание второго номера

Kolokol newspaper 1857.jpg

Заголовок второго издания второго номера.

21 января 1920 года, в пятидесятую годовщину смерти Герцена, в Петрограде было выпущено одноименное мемориальное издание :
«Колокол». Однодневная газета памяти А. И. Герцена. (Под редакцией М. К. Лемке . Изд. Музея революции).

В 1962-1964 годах осуществлено факсимильное переиздание «Колокола» Герцена и Огарёва с приложениями, подготовленное «Группой по изучению революционной ситуации в России конца 1850-х - начала 1860-х годов». Комментированное факсимильное переиздание французского «Kolokol» с русскими прибавлениями вышло отдельно, в -1979 годах .

См. также

Напишите отзыв о статье "Колокол (газета)"

Примечания

Литература

• Колокол. Газета А. И. Герцена и Н. П. Огарёва. Выпуски I-IX. Факсимильное издание. «Наука», Москва, 1962-1964 год. Тираж 6700 экз.
• Колокол. Газета А. И. Герцена и Н. П. Огарёва. Выпуск X. Приложения. Факсимильное издание. «Наука», Москва, 1964 год. Тираж 6200 экз.
• Колокол. Газета А. И. Герцена и Н. П. Огарёва. Выпуск XI. Указатели. «Наука», Москва, 1962 год. Тираж 7000 экз.
• Колокол. Kolokol. Газета А. И. Герцена и Н. П. Огарева. Переводы. Комментарии. Указатели. «Наука», Москва, 1978 год. Тираж 6100 экз.
• Колокол. Kolokol. Газета А. И. Герцена и Н. П. Огарева. Факсимильное издание. «Наука», Москва, 1979 год. Тираж 1000 экз.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Колокол (газета)

– Не говорите мне таких вещей, я обручена и люблю другого, – проговорила она быстро… – Она взглянула на него. Анатоль не смутился и не огорчился тем, что она сказала.
– Не говорите мне про это. Что мне зa дело? – сказал он. – Я говорю, что безумно, безумно влюблен в вас. Разве я виноват, что вы восхитительны? Нам начинать.
Наташа, оживленная и тревожная, широко раскрытыми, испуганными глазами смотрела вокруг себя и казалась веселее чем обыкновенно. Она почти ничего не помнила из того, что было в этот вечер. Танцовали экосез и грос фатер, отец приглашал ее уехать, она просила остаться. Где бы она ни была, с кем бы ни говорила, она чувствовала на себе его взгляд. Потом она помнила, что попросила у отца позволения выйти в уборную оправить платье, что Элен вышла за ней, говорила ей смеясь о любви ее брата и что в маленькой диванной ей опять встретился Анатоль, что Элен куда то исчезла, они остались вдвоем и Анатоль, взяв ее за руку, нежным голосом сказал:
– Я не могу к вам ездить, но неужели я никогда не увижу вас? Я безумно люблю вас. Неужели никогда?… – и он, заслоняя ей дорогу, приближал свое лицо к ее лицу.
Блестящие, большие, мужские глаза его так близки были от ее глаз, что она не видела ничего кроме этих глаз.
– Натали?! – прошептал вопросительно его голос, и кто то больно сжимал ее руки.
– Натали?!
«Я ничего не понимаю, мне нечего говорить», сказал ее взгляд.
Горячие губы прижались к ее губам и в ту же минуту она почувствовала себя опять свободною, и в комнате послышался шум шагов и платья Элен. Наташа оглянулась на Элен, потом, красная и дрожащая, взглянула на него испуганно вопросительно и пошла к двери.
– Un mot, un seul, au nom de Dieu, [Одно слово, только одно, ради Бога,] – говорил Анатоль.
Она остановилась. Ей так нужно было, чтобы он сказал это слово, которое бы объяснило ей то, что случилось и на которое она бы ему ответила.
– Nathalie, un mot, un seul, – всё повторял он, видимо не зная, что сказать и повторял его до тех пор, пока к ним подошла Элен.
Элен вместе с Наташей опять вышла в гостиную. Не оставшись ужинать, Ростовы уехали.
Вернувшись домой, Наташа не спала всю ночь: ее мучил неразрешимый вопрос, кого она любила, Анатоля или князя Андрея. Князя Андрея она любила – она помнила ясно, как сильно она любила его. Но Анатоля она любила тоже, это было несомненно. «Иначе, разве бы всё это могло быть?» думала она. «Ежели я могла после этого, прощаясь с ним, улыбкой ответить на его улыбку, ежели я могла допустить до этого, то значит, что я с первой минуты полюбила его. Значит, он добр, благороден и прекрасен, и нельзя было не полюбить его. Что же мне делать, когда я люблю его и люблю другого?» говорила она себе, не находя ответов на эти страшные вопросы.

Пришло утро с его заботами и суетой. Все встали, задвигались, заговорили, опять пришли модистки, опять вышла Марья Дмитриевна и позвали к чаю. Наташа широко раскрытыми глазами, как будто она хотела перехватить всякий устремленный на нее взгляд, беспокойно оглядывалась на всех и старалась казаться такою же, какою она была всегда.
После завтрака Марья Дмитриевна (это было лучшее время ее), сев на свое кресло, подозвала к себе Наташу и старого графа.
– Ну с, друзья мои, теперь я всё дело обдумала и вот вам мой совет, – начала она. – Вчера, как вы знаете, была я у князя Николая; ну с и поговорила с ним…. Он кричать вздумал. Да меня не перекричишь! Я всё ему выпела!
– Да что же он? – спросил граф.
– Он то что? сумасброд… слышать не хочет; ну, да что говорить, и так мы бедную девочку измучили, – сказала Марья Дмитриевна. – А совет мой вам, чтобы дела покончить и ехать домой, в Отрадное… и там ждать…
– Ах, нет! – вскрикнула Наташа.
– Нет, ехать, – сказала Марья Дмитриевна. – И там ждать. – Если жених теперь сюда приедет – без ссоры не обойдется, а он тут один на один с стариком всё переговорит и потом к вам приедет.
Илья Андреич одобрил это предложение, тотчас поняв всю разумность его. Ежели старик смягчится, то тем лучше будет приехать к нему в Москву или Лысые Горы, уже после; если нет, то венчаться против его воли можно будет только в Отрадном.
– И истинная правда, – сказал он. – Я и жалею, что к нему ездил и ее возил, – сказал старый граф.
– Нет, чего ж жалеть? Бывши здесь, нельзя было не сделать почтения. Ну, а не хочет, его дело, – сказала Марья Дмитриевна, что то отыскивая в ридикюле. – Да и приданое готово, чего вам еще ждать; а что не готово, я вам перешлю. Хоть и жалко мне вас, а лучше с Богом поезжайте. – Найдя в ридикюле то, что она искала, она передала Наташе. Это было письмо от княжны Марьи. – Тебе пишет. Как мучается, бедняжка! Она боится, чтобы ты не подумала, что она тебя не любит.
– Да она и не любит меня, – сказала Наташа.
– Вздор, не говори, – крикнула Марья Дмитриевна.
– Никому не поверю; я знаю, что не любит, – смело сказала Наташа, взяв письмо, и в лице ее выразилась сухая и злобная решительность, заставившая Марью Дмитриевну пристальнее посмотреть на нее и нахмуриться.
– Ты, матушка, так не отвечай, – сказала она. – Что я говорю, то правда. Напиши ответ.
Наташа не отвечала и пошла в свою комнату читать письмо княжны Марьи.
Княжна Марья писала, что она была в отчаянии от происшедшего между ними недоразумения. Какие бы ни были чувства ее отца, писала княжна Марья, она просила Наташу верить, что она не могла не любить ее как ту, которую выбрал ее брат, для счастия которого она всем готова была пожертвовать.
«Впрочем, писала она, не думайте, чтобы отец мой был дурно расположен к вам. Он больной и старый человек, которого надо извинять; но он добр, великодушен и будет любить ту, которая сделает счастье его сына». Княжна Марья просила далее, чтобы Наташа назначила время, когда она может опять увидеться с ней.
Прочтя письмо, Наташа села к письменному столу, чтобы написать ответ: «Chere princesse», [Дорогая княжна,] быстро, механически написала она и остановилась. «Что ж дальше могла написать она после всего того, что было вчера? Да, да, всё это было, и теперь уж всё другое», думала она, сидя над начатым письмом. «Надо отказать ему? Неужели надо? Это ужасно!»… И чтоб не думать этих страшных мыслей, она пошла к Соне и с ней вместе стала разбирать узоры.
После обеда Наташа ушла в свою комнату, и опять взяла письмо княжны Марьи. – «Неужели всё уже кончено? подумала она. Неужели так скоро всё это случилось и уничтожило всё прежнее»! Она во всей прежней силе вспоминала свою любовь к князю Андрею и вместе с тем чувствовала, что любила Курагина. Она живо представляла себя женою князя Андрея, представляла себе столько раз повторенную ее воображением картину счастия с ним и вместе с тем, разгораясь от волнения, представляла себе все подробности своего вчерашнего свидания с Анатолем.
«Отчего же бы это не могло быть вместе? иногда, в совершенном затмении, думала она. Тогда только я бы была совсем счастлива, а теперь я должна выбрать и ни без одного из обоих я не могу быть счастлива. Одно, думала она, сказать то, что было князю Андрею или скрыть – одинаково невозможно. А с этим ничего не испорчено. Но неужели расстаться навсегда с этим счастьем любви князя Андрея, которым я жила так долго?»
– Барышня, – шопотом с таинственным видом сказала девушка, входя в комнату. – Мне один человек велел передать. Девушка подала письмо. – Только ради Христа, – говорила еще девушка, когда Наташа, не думая, механическим движением сломала печать и читала любовное письмо Анатоля, из которого она, не понимая ни слова, понимала только одно – что это письмо было от него, от того человека, которого она любит. «Да она любит, иначе разве могло бы случиться то, что случилось? Разве могло бы быть в ее руке любовное письмо от него?»
Трясущимися руками Наташа держала это страстное, любовное письмо, сочиненное для Анатоля Долоховым, и, читая его, находила в нем отголоски всего того, что ей казалось, она сама чувствовала.
«Со вчерашнего вечера участь моя решена: быть любимым вами или умереть. Мне нет другого выхода», – начиналось письмо. Потом он писал, что знает про то, что родные ее не отдадут ее ему, Анатолю, что на это есть тайные причины, которые он ей одной может открыть, но что ежели она его любит, то ей стоит сказать это слово да, и никакие силы людские не помешают их блаженству. Любовь победит всё. Он похитит и увезет ее на край света.
«Да, да, я люблю его!» думала Наташа, перечитывая в двадцатый раз письмо и отыскивая какой то особенный глубокий смысл в каждом его слове.
В этот вечер Марья Дмитриевна ехала к Архаровым и предложила барышням ехать с нею. Наташа под предлогом головной боли осталась дома.

Вернувшись поздно вечером, Соня вошла в комнату Наташи и, к удивлению своему, нашла ее не раздетою, спящею на диване. На столе подле нее лежало открытое письмо Анатоля. Соня взяла письмо и стала читать его.
Она читала и взглядывала на спящую Наташу, на лице ее отыскивая объяснения того, что она читала, и не находила его. Лицо было тихое, кроткое и счастливое. Схватившись за грудь, чтобы не задохнуться, Соня, бледная и дрожащая от страха и волнения, села на кресло и залилась слезами.
«Как я не видала ничего? Как могло это зайти так далеко? Неужели она разлюбила князя Андрея? И как могла она допустить до этого Курагина? Он обманщик и злодей, это ясно. Что будет с Nicolas, с милым, благородным Nicolas, когда он узнает про это? Так вот что значило ее взволнованное, решительное и неестественное лицо третьего дня, и вчера, и нынче, думала Соня; но не может быть, чтобы она любила его! Вероятно, не зная от кого, она распечатала это письмо. Вероятно, она оскорблена. Она не может этого сделать!»
Соня утерла слезы и подошла к Наташе, опять вглядываясь в ее лицо.
– Наташа! – сказала она чуть слышно.
Наташа проснулась и увидала Соню.
– А, вернулась?
И с решительностью и нежностью, которая бывает в минуты пробуждения, она обняла подругу, но заметив смущение на лице Сони, лицо Наташи выразило смущение и подозрительность.
– Соня, ты прочла письмо? – сказала она.
– Да, – тихо сказала Соня.
Наташа восторженно улыбнулась.
– Нет, Соня, я не могу больше! – сказала она. – Я не могу больше скрывать от тебя. Ты знаешь, мы любим друг друга!… Соня, голубчик, он пишет… Соня…
Соня, как бы не веря своим ушам, смотрела во все глаза на Наташу.
– А Болконский? – сказала она.
– Ах, Соня, ах коли бы ты могла знать, как я счастлива! – сказала Наташа. – Ты не знаешь, что такое любовь…
– Но, Наташа, неужели то всё кончено?
Наташа большими, открытыми глазами смотрела на Соню, как будто не понимая ее вопроса.
– Что ж, ты отказываешь князю Андрею? – сказала Соня.
– Ах, ты ничего не понимаешь, ты не говори глупости, ты слушай, – с мгновенной досадой сказала Наташа.
– Нет, я не могу этому верить, – повторила Соня. – Я не понимаю. Как же ты год целый любила одного человека и вдруг… Ведь ты только три раза видела его. Наташа, я тебе не верю, ты шалишь. В три дня забыть всё и так…
– Три дня, – сказала Наташа. – Мне кажется, я сто лет люблю его. Мне кажется, что я никого никогда не любила прежде его. Ты этого не можешь понять. Соня, постой, садись тут. – Наташа обняла и поцеловала ее.
– Мне говорили, что это бывает и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю. Ты не понимаешь этого. Что ж мне делать? Что ж мне делать, Соня? – говорила Наташа с счастливым и испуганным лицом.
– Но ты подумай, что ты делаешь, – говорила Соня, – я не могу этого так оставить. Эти тайные письма… Как ты могла его допустить до этого? – говорила она с ужасом и с отвращением, которое она с трудом скрывала.
– Я тебе говорила, – отвечала Наташа, – что у меня нет воли, как ты не понимаешь этого: я его люблю!
– Так я не допущу до этого, я расскажу, – с прорвавшимися слезами вскрикнула Соня.
– Что ты, ради Бога… Ежели ты расскажешь, ты мой враг, – заговорила Наташа. – Ты хочешь моего несчастия, ты хочешь, чтоб нас разлучили…
Увидав этот страх Наташи, Соня заплакала слезами стыда и жалости за свою подругу.
– Но что было между вами? – спросила она. – Что он говорил тебе? Зачем он не ездит в дом?
Наташа не отвечала на ее вопрос.
– Ради Бога, Соня, никому не говори, не мучай меня, – упрашивала Наташа. – Ты помни, что нельзя вмешиваться в такие дела. Я тебе открыла…
– Но зачем эти тайны! Отчего же он не ездит в дом? – спрашивала Соня. – Отчего он прямо не ищет твоей руки? Ведь князь Андрей дал тебе полную свободу, ежели уж так; но я не верю этому. Наташа, ты подумала, какие могут быть тайные причины?
Наташа удивленными глазами смотрела на Соню. Видно, ей самой в первый раз представлялся этот вопрос и она не знала, что отвечать на него.
– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!
Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.

В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.

В Лондоне с 1857 по 1867 годы. Выходил от 1 до 4 раз в месяц; всего вышло 245 номеров. Возникнув как «прибавочные листы» к «Полярной звезде» , «К.» быстро превратился в самостоятельное издание, воплотив насущные потребности русского революционного движения: он «…встал горой за освобождение крестьян. Рабье молчание было нарушено» (Ленин В.И., Соч., т. 18, с. 12). Выходя с девизом на титульном листе «Vivos voco» («Зову живых» - начальные слова из «Песни о колоколе» Ф.Шиллера), «К.» стал голосом и совестью эпохи, сплотив вокруг себя передовые общественные силы в России и в эмиграции на почве широкой программы социально-политических преобразований. Определяя смысл развернутой «К.» агитации, Ленин писал, что Герцен «поднял знамя революции», «великое знамя борьбы путем обращения к массам с вольным словом» (там же, с. 14, 15). Лицо газеты определяли выступления Герцена и Огарева, а также статьи, заметки и письма из России, программные документы подпольных революционных организаций (например, «Земли и воли»), материалы по истории освободительной борьбы, секретные правительственные постановления, проникавшие в «К.» через широкую сеть тайных корреспондентов. Среди последних - представители различных оппозиционных кругов, от крупных чиновников до опальных декабристов и петрашевцев, в том числе писатели, публицисты, критики (П.В.Анненков, М.А.Бакунин, Н.А.Добролюбов, С.С.Громека, Н.А.Мельгунов, К.Д.Кавелин, И.С.Тургенев, Н.И.Тургенев, Е.Тур, Н.И.Утин и др.). В «К.» участвовали также Дж.Гарибальди, В.Гюго, Дж.Мадзини, Ж.Мишле, П.Прудон и др. Обилие обличительного материала привело к выпуску с 1859 года особого приложения к «К.» - «Под суд!». «К.» читался по всей России: в царском дворце и среди студенчества, в министерствах и крестьянских избах. В годы революционной ситуации 1859-1861 годов тираж достигал 2000-2500 экземпляров. Спад революционного подъема проявился в резком снижении общественного влияния «К.». Надеясь восстановить авторитет «К.», Герцен в 1865 году переносит издание в Женеву. Но разногласия с женевской «молодой эмиграцией», ослабление живых контактов с Россией, усиление политической реакции и другие причины вынудили прекратить издание. Попытка возобновить «К.» на французском языке (1868) не нашла поддержки среди французской буржуазной демократии.

Вопросы литературы и искусства были подчинены в «К.» задачам революционной агитации, разоблачения политики царизма, дискредитации ее представителей. «Смешное и преступное, злонамеренное и невежественное - все идет под «Колокол» (Герцен А.И., Собр. соч., т. 12, 1957, с. 358). В соответствии с этим находилась и проблематика литературных публикаций «К.», где печатались стихи М.Ю.Лермонтова, («Увы! как скучен этот город…»), Н.А.Некрасова («Размышления у парадного подъезда»), обличительные стихи Огарева, М.Л.Михайлова, П.И.Вейнберга, В.Р.Зотова и др. Время от времени Герцен публиковал в «К.» отрывки из «Былого и дум». Борьба за беспощадный реализм объединяла «К.» и «Современник», несмотря на расхождения по частным вопросам, например, в оценке так называемого «обличительного направления», принятого Герценом за предвестие широкой демократической гласности. Следствием либерально-просветительских иллюзий Герцена явилась его статья “Very dangerous!!!” («Очень опасно», 1859), положившая начало полемике «К.» с «Современником». В то же время «К.», как и «Современник», осуждал «бегство от общественных вопросов», восставал против эстетической критики. «К.» отстаивал идею преемственности революционных поколений, защищая в этой связи «лишних людей» 30-40-х годов как жертв николаевской реакции. В статье «Лишние люди и желчевики» (1860) Герцен выступил против скептической оценки «Современником» исторической роли дворянства, особенно дворянской интеллигенции эпохи Белинского и Грановского. «…Лишним людям тех времен, - указывал Герцен в «Письмах к будущему другу» (1864), - обязано новое поколение тем, что оно не лишнее» (там же, т. 18, 1959, с 89). К середине 60-х годов издатели «К.» сознали правоту Чернышевского и Добролюбова, связав свои надежды с революционным разночинчеством - «молодыми штурманами будущей бури». Общественным и эстетическим идеалом «К.» был тип «Дон-Кихота революции». Черты этого «высшего типа человечества» Герцен находил в Пестеле, Рылееве, Белинском, Мадзини, Гарибальди. Преданность революции и нравственная безупречность были для Герцена одним из решающих критериев в оценке творчества Тургенева и Некрасова, Салтыкова-Щедрина и Достоевского, Григоровича и Гончарова. Требуя соответствия этического и эстетического, «К.» негодовал против мещанской ограниченности буржуазного общества, которое обезличивает человека, изгоняя «художественный элемент в самой жизни». Буржуазная действительность, говорилось в «К.», враждебна полноценному искусству, лишая его положительного содержания. В сознании безысходности - величие и предел буржуазного искусства, наиболее отдаленного от мещанства. В этом направлении оценивалось в «К.» Творчество Дж.Байрона, В.Гюго, Ч.Диккенса, Жорж Санд и др.

Газета формировала демократические взгляды на международную политику, европейскую философию и социологию (комментировались сочинения Фурье, Сен-Симона, Прудона, Л.Блана, Милля, Шопенгауэра и др.). «К.» наметил основные вехи в истории социализма в России: указал историческое место петрашевцев и Белинского, дал характеристику учения Чернышевского, защитил «нигилизм» писаревцев как «науку и сомнение, исследование вместо веры» («Порядок торжествует!», 1886). Теория «русского социализма» Герцена и Огарева внедряла в сознание передового общества уважение к народу как к творящей силе истории. От имени народа «К.» произносил суд над грабительской реформой 1861 года, срывал маски с либерально-охранительных партий, негодуя по поводу «рабской» философии славянофильских изданий («Русская беседа» , газета «День»), приспособленчества «Отечественных записок» , угодливой реакционности «Русского вестника» , «Московских ведомостей» . Большое место в «К.» занимала борьба с цензурными репрессиями.

Требование «земли и воли», призыв «В народ! К народу» («Исполин просыпается!», 1861) нашли горячий отклик в передовой русской литературе. «К.» оказал влияние на многих писателей. Спор с позицией «К.» относительно судеб России и Европы определил полемический план романа Тургенева «Дым». Чутко реагировал на публикации «К.» М.Е.Салтыков-Щедрин в «глуповских» очерках, «Сатирах в прозе», хронике «Наша общественная жизнь». Внимательно прислушивался к пропаганде Герцена Л.Н.Толстой, посетивший издателей «К.» в 1861 году. Направлению газеты сочувствовали Д.И.Писарев, Т.Г.Шевченко, Н.Г.Помяловский, В.А.Слепцов и другие писатели и критики. В спорах с «К.» формировались социально-этические идеалы Ф.М.Достоевского.

Чтение «К.» и связь с его издателями карались в России каторгой и ссылкой. Царское правительство принимало ряд мер для противодействия его влиянию. Однако газету продолжали «прятать, но читать». «К.» способствовал развитию сатирической журналистики 60-х годов («Искра» В.С.Курочкина). Разящий юмор «К.», его излюбленные жанры - памфлет, фельетон, иронический комментарий - вошли в арсенал сатирической публицистики. Отмечая преемственность революционных традиций, Ленин называл общедемократическую печать с «К.» во главе предшественницей рабочей печати (см. Соч., т. 20, с. 233). Опыт «К.» был широко использован в ленинской «Искре» и других большевистских газетах.

Краткая литературная энциклопедия в 9-ти томах. Государственное научное издательство «Советская энциклопедия», т.3, М., 1966

Литература:

Ленин В.И., Памяти Герцена, Соч., 4 изд., т. 18;

Ленин В.И., Из прошлого рабочей печати в России, там же, т. 20;

Плеханов Г.В., Герцен-эмигрант, Соч., т. 23, М.-Л., 1926;

Рейсер С.А., Тургенев - сотрудник «Колокола», в сборнике: И.С.Тургенев, Орел, 1940;

Клевенский М.М., Герцен - издатель и его сотрудники, «Литературное наследство», т. 41-42, М., 1941;

Смолин И.С., «Колокол» (1857-1861), «Ученые записки ЛГПИ им.А.И.Герцена», 1941, т. 39;

Смолин И.С., Царизм в борьбе с вольной печатью Герцена, там же, 1947, т. 61;

Ямпольский И.Г., Некрасов и Герцен, «Научный бюлл. ЛГУ», 1947, № 16-17;

Ямпольский И.Г., «Искра» В.Курочкина и Герцен, «Ученые записки ЛГУ. Серия филологических наук», 1948, в. 13, № 90;

Базилева З.П., «Колокол» Герцена, М., 1949;

Козьмин Б.П., Журнально-публицистическая деятельность А.И.Герцена. «Полярная звезда» и «Колокол», М., 1956;

Козьмин Б.П., Выступление Герцена против «Современника» в 1859 году, «Известия АН СССР. ОЛЯ», 1952, т. 11, в. 4;

Козьмин Б.П., Поездка Н.Г.Чернышевского в Лондон в 1859 году и его переговоры с А.И.Герценом, там же, 1953, т. 12, в. 2;

Дементьев А.Г., «Колокол» и вольная печать А.И.Герцена, в его книге: Очерки по истории русской журналистики 1840-1850 годы, М.-Л., 1951;

Нечкина М.В., Н.Г.Чернышевский и А.И.Герцен в годы революционной ситуации (1859-1861), «Известия АН СССР. ОЛЯ», 1954, т. 13, в. 1;

Дрыжакова Е.Н., Полемика «Колокола» и «Современника» в 1859-1860 годах, «Ученые записки ЛГПИ им.А.И.Герцена», 1956, т. 18, в. 5;

Радченко Е.С., (сост.) «Колокол». 1857-1867. Систематизированная роспись статей и заметок, М., 1957;

Соколова М.А., Анонимные статьи Герцена в «Колоколе», в сборнике: Проблемы и учения Герцена, М., 1963;

Порох И.В., Герцен и Чернышевский Саратов, 1963.

Огарев становится ближайшим помощником и соратником Герцена в Лондоне с 1856 года. Огареву, который только что приехал из России и живо чувствовал потребности русской общественной жизни, и принадлежала мысль - издавать в Лондоне новый периодический орган. Это издание должно было выходить чаще, чем "Полярная звезда", откликаться на все текущие события и вопросы русской жизни и быть удобным для распространения.

1 июля 1857 года вышел первый номер газеты "Колокол". Газета имела подзаголовок "Прибавочные листы к "Полярной звезде". Девизом издания стали начальные слова "Песни о колоколе" Шиллера - "Зову живых".

Направление "Колокола" было определено редакторами-издателями в специально выпущенном листке - извещении, в котором Герцен писал: "О направлении говорить нечего, оно то же, которое в "Полярной звезде", то же, которое проходит неизменно через всю нашу жизнь. Везде, во всем, всегда быть со стороны воли против насилия, со стороны разума против предрассудков, со стороны науки против изуверства, со стороны развивающихся народов против отстающих правительств. В отношении России мы хотим страстно, со всей горячностью любви, со всей силой последнего верования, чтоб с нее спали наконец ненужные свивальники, мешающие могучему развитию ее. Для этого мы теперь, как в 1855 году, считаем первым, необходимым, неминуемым, неотлагаемым шагом:

Освобождение от цензуры.

Освобождение крестьян от помещиков.

Освобождение податного сословия от побоев..."

Необходимость издания Герцен в том же сообщении объясняет тем, что "... события в России несутся быстро, их надобно ловить на лету, обсуждать тотчас. Для этого мы предпринимаем новое повременное издание. Не определяя сроков выхода, мы постараемся ежемесячно издавать один лист, иногда два, под заголовком "Колокол". А. И. Герцен. Собрание сочинений в 30 тт. Т.8. - М.: Издательство Академии Наук СССР, 1958, С.525.

Таким образом, редакторы хотели повысить актуальность своей деятельности, обеспечить злободневность изданий. Газета, которую легче и проще, чем журнал "Полярная звезда", было формировать, в которой чаще всего отражались текущие события российской жизни, действительно смогла отражать многие острые проблемы, более оперативно реагировать на те или иные конкретные факты действительности.

Зная по опыту подготовки "Полярной звезды", сколь важна связь издания с читательской аудиторией, Герцен пишет в том же извещении: "Обращаемся ко всем соотечественникам, делящим нашу любовь к России, и просим их не только слушать "Колокол", но и самим звонить в него". Там же.

Вот что Лев Славин пишет о начале издания журнала:

"В первом номере был обширный обзор, подписанный "Р.Ч." - псевдоним, которым первые годы пользовался Огарев. Его же - обзор министерства внутренних дел. Затем - отделы "Смесь" и "Правда ли?", где язвительное перо Герцена прошлось по различным случаям безобразного произвола в России. Вообще же первые номера…были составлены усилиями двух человек: Герцена и Огарева. Впоследствии редакция значительно расширила список сотрудников - и не только за счет корреспондентов из России… Герцен в этом отношении всегда проявлял широту. Его личные более чем холодные отношения с Сазоновым и Энгельсоном не помешали ему привлечь их к сотрудничеству. Двери его дома были для них закрыты, но широко открыты ворота в Вольную русскую типографию…Один из первых перевалочных пунктов был организован в Кенигсберге…В дальнейшем каналы проникновения "Колокола" в Россию умножились. Небольшой по размеру и тонкий "Колокол" свободно умещался в чемоданах с потайным отделением. Иногда ему придавали видимость тюков с упаковочной бумагой, и тогда "Колокол" проникал в Россию целыми кипами…Доходило до того, что в портовых городах за границей использовали прибывавшие туда военные суда: "Колоколом" начиняли стволы боевых орудий. Конечно, "Колокол" не выжил бы, если бы не связал себя единой кровеносной сетью с Россией. Он питал ее своей правдой и гневом, а она его - своими бедами и горестями. "Колокол" не был изданием эмигрантов для утешения их узкого круга. Сила его в том, что он стал народным органом. ". Славин Л.И. Ударивший в колокол.- М.: Изд-во политической литературы, 1986, С.56-58.

В первое пятилетие своего существования "Колокол" имел в России неслыханный успех и приобрел исключительное влияние. Это было естественно в условиях общественного подъема, начавшегося после Крымской войны, роста крестьянского движения, постепенного нарастания революционного кризиса. "Колокол" отвечал на пробуждение в широких слоях русского общества потребность в свободном, бесцензурном органе антикрепостнического и демократического направления, открыто разрешающим наболевшие вопросы русской жизни.

Герцен и Огарев были основными авторами газеты. Герцен публиковал в ней публицистические статьи (напомним, что Герцен был одним из самых блестящих публицистов своего времени), Огарев - статьи по экономическим и юридическим вопросам в форме, хорошо понятной широкому читателю. Злободневные сообщения из России редактору приходилось литературно перерабатывать и снабжать примечаниями, в которых раскрывался смысл публикаций. Кроме того, издание включало стихотворения Огарева, Некрасова, М. Михайлова, революционные прокламации.

Из России в редакцию "Колокола" шла постоянная почта, которая и составляла основу издания.

Главенствующей линией содержания публикаций стала идея освобождения крестьян от крепостного права.

Редакторы "Колокола" настойчиво требовали "не выкупа усадебной земли, а выкупа всей земли, какую имеют в пользовании помещичьи крестьяне" ("Колокол", л.35), и решительно восставали против предоставления помещику власти "начальнику общины" ("Колокол", л.42 - 43), против установления для крестьян переходного, "срочно-обязанного" периода ("Колокол", л.51), против отрезков земли в пользу помещика ("Колокол", л.62). Эльсберг Я.Е. Герцен.- М.: Государственное Изд-во художественной литературы, 1956, С.439.

Газета рассказывала об "ужасах помещичьей власти", с сочувствием сообщала о крестьянских волнениях, ставила вопрос о демократизации государственного строя в России, о замене самодержавия другим способом правления с участием земской государственной думы, крестьянского самоуправления, выборности государственных учреждений.

Были и критические письма в сторону "Колокола".

В листе 64 "Колокола" (1 марта 1860 года) было напечатано было "Письмо из провинции", подписанное "Русский Человек", которое представляет собой изложение позиций русской революционной демократии. Его автор упрекал Герцена в том, что он восхваляет царскую семью вместо того, чтобы обличать неправду, а также говорил о том, что единственное средство для коренных изменений в жизни русского человека - это топор.

Герцен прокомментировал это письмо предисловием, которое поместил в этом же номере журнала. "Мы расходимся с вами не в идее, а в средствах, - писал он, - не в началах, а в образе действования. Вы представляете одно из крайних выражений нашего направления… К топору…мы звать не будем до тех пор, пока останется хоть одна разумная надежда на развязку без топора. Чем глубже…мы всматриваемся в западный мир…тем больше растет у нас отвращение от кровавых переворотов…К метлам надо призывать, а не к топору!. Восстания зарождаются и возрастают, как все зародыши, в тиши и тайне материнского чрева, им надобно много сил и крепости, чтоб выйти на свет и громко кликнуть клич…Призвавши к топору, надобно иметь организацию…план, силы и готовность лечь костьми, не только схватившись за рукоятку, но схватив за лезвие, когда топор слишком расходится? Есть ли все это у вас?". А. И. Герцен. Собрание сочинений в 30 тт. Т.7. - М.: Издательство Академии Наук СССР, 1958, С.323-330.

Разногласия между Герценом и революционной демократией, несмотря на свою глубину и серьезность, были разногласиями людей, по словам Герцена, "дружеского стана". Эльсберг Я.Е. Герцен.- М.: Государственное Изд-во художественной литературы, 1956, С.467.

Уже с февраля 1858 года "Колокол" стал выходить дважды в месяц, а тираж его достигал 2500-3000 экземпляров. В 1862 году было выпущено 35 номеров. Так что сначала "Колокол" выходил ежемесячно, затем два раза в месяц и, наконец, почти еженедельно.

Правительство Александра II боялось герценовских разоблачений, было напугано его требованиями и чрезвычайно опасалось проникновения вольной печати в народ. Меры борьбы с лондонскими изданиями стали предметом постоянных забот царского правительства. Лица, уличенные в передаче изданий Вольной типографии или в связях с Герценом и Огаревым, подвергались преследованию. Русской печати запрещалось даже упоминать имя Герцена. В то же время за границей подкупленная пресса выступала против Герцена, изливая на него клевету и брань. Особенно старалась правительственная русская газета "Le nord", выходившая в Брюсселе на французском языке. За границей стали появляться книги, направленные против Герцена: книга "Искандер-Герцен" и брошюра Шедо-Феротти.

В 60-х годах позиция журнала и самого Герцена по всем основным вопросам принимает революционно-демократический характер. После объявления законов об "освобождении" крестьян высоко поднимаются волны народного моря, отражая глубокое недовольство крестьянства манифестом о воле. После детального ознакомления Герцена с законодательными актами царского правительства по крестьянскому вопросу, "Колокол" писал о "новом крепостном праве", о том, что народ обманут царем ("Колокол", л.101). Герцен клеймит теперь "освобождение". "Колокол" выдвигает требование передачи крестьянам всей помещичьей земли (л.134).

После начала расстрелов крестьян, Герцен помещает в листе №105 от 15 августа 1861 года статью "Ископаемый епископ, допотопное правительство и обманутый народ", являющуюся обращением к народным массам: "Ты ненавидишь подъячего, боишься их - и совершенно прав; но еще в царя и архиерея…Не верь им!". Герцен отвергает либеральные попытки приукрасить действительность: "Маски долой! Лучше видеть звериные зубы и волчьи рыла, чем поддельную гуманность и покорный либерализм". Также Герцен указывает в статье на то, что "Колокол" на стороне русского мужика.

В "Колоколе" с середины 1861 года появляются передовые статьи, написанные простым языком, рассчитанные на широкие массы солдат и крестьян. "Колокол" обращается к народу и говорит ему: "Народу нужна земля и воля" (л.102). "Колокол" обращается к солдатам и на вопрос: "Что надо делать войску?" - отвечает: "Не ходить против народа" (л.111). Эльсберг Я.Е. Герцен.- М.: Государственное Изд-во художественной литературы, 1956, С.476-479.

В 1859-1862 годах в качестве приложения к "Колоколу" было выпущено 13 отдельных листков, названных "Под суд!", которые разоблачали конкретные случаи беззакония в России. В них сообщались сведения об истязании крестьян, о жестоком обращении офицеров с солдатами, о злоупотреблениях чиновников.

С 1862 по 1864 год стало выходить приложение к "Колоколу" "Общее вече", рассчитанное на читателей и корреспондентов из народа. В приложении ставили вопросы свободы вероисповедания, перепечатывали в популярном изложении статьи из "Колокола".

С 1863 года начинается период упадка "Колокола". Это объясняется прежде всего тем, что поток корреспонденции из России резко уменьшается. Уменьшается и количество читателей. К концу года читателей остается всего около 500 и позднее более, чем до 1000 их число уже не понимается. С 15 мая 1864 год "Колокол" стал выходить один раз в месяц. С 15 июля прекратился выпуск "Общего веча". Через три года после выхода № 244-245 от 1 июля 1867 года издание "Колокола" уже не возобновлялось.

Практическое значение "Колокола" отражают воспоминания и отзывы современников. Общими фразами это значение можно выразить так: "глоток свободы", побуждение к действию, программа действий, руководство действием. Каждое социальное сословие находило в "Колоколе" свою истину.

Историческое значение "Колокола" в том, что обратившись с революционной проповедью к народу, "Колокол" сыграл существенную роль в революционном воспитании трудящихся масс, в подготовке русской революции.

"Открытие Олимпиады в Ванкувере явило апостасийное лицо современного мира без маски. Организаторы Олимпийских игр представили вполне неприкрытую пропаганду сатанизма". - Глава СХВ Владимир Осипов: "Подготовка унии РПЦ с Ватиканом проходит в ускоренном темпе.Новый типовой приходской устав РПЦ МП устанавливает жесткую "вертикаль власти", которая призвана пресечь любые попытки несогласия". - С.В.Терентьев: "Волгоградский отдел "СРН" на сегодняшний день считает единственным лигитимным российским "Союзом" организацию возглавляемую Туриком и Назаровым". - Документы Народного ополчения имени К.Минина и Д.Пожарского. - Доминик Рикарди об оккупации России: "Вам, русским, нужно сегодня приложить усилия к тому, чтобы мои прогнозы на этот раз не сбылись!" - В. Филимонов: "Строится электронный концлагерь во всемирном масштабе".

Глава Мис. отдела Иркутской епархии РПЦ МП прот. Вячеслав Пушкарев об унии с католиками: "Мне страшно!" - Настоятель храма свв. Кирилла и Мефодия (РПЦЗ(А), СПб.) священник Александр Смирнов: "РПЦ готова к соединению с Римом". - Кто готовит следующую катастрофу на Енисее? Власть делает расчет на высадку иностранных войск в зоне бедствия как на Гаити. - Резолюция I Всероссийского съезда представителей трудовых коллективов России: "Криминальный режим спасает банкиров, народ должен спасать себя сам". - К.т.н. Л.И. Раткевич: "Виновники провалов будут по-прежнему занимать ключевые посты в правительстве и совершать убийственные "ошибки". - Оркестр антихриста: построение единой Церкви для Нового порядка. - М. Назаров: "Большинство прихожан и клириков примет унию". - Протоиерей Павел Адельгейм: "Из церковного устава 2009 г выброшены не только слово "христиане", но даже "прихожане" и "мiряне". Больше нет в уставе ни Народа Божия, ни его названий". - Михаил Задорнов: "Почему мы стали пародией на самих себя? Да потому, что мы живем не своей жизнью".

"Внедрение в России ювенальных технологий угрожает нашему праву воспитывать своих детей в традициях православной веры и расширяет возможности изъятия наших детей на усыновление иностранцам". – С.В. Терентьев: "Взрывы в Московском метро – тщательно спланированная диверсия государственных структур". – Пророчества Лаврентия Черниговского: "Церкви будут, но ходить православному христианину в них нельзя будет...". – В. Пушкин: "Олигархия не просто грабит Россию, она демонтирует русскую цивилизацию. Борьба за семью - это наш последний русский рубеж обороны". – К. Душенов: "Решается вопрос гораздо более важный: может ли русский человек, находясь на своей родной земле, исповедовать свою православную веру во всей ее полноте". Уильям Энгдаль: "Основатель Microsoft и один из богатейших людей в мире Билл Гейтс заявил о необходимости сокращения населения Земли с помощью вакцинации".

Теракты совпали с началом Пейсаха. В.Пушкин: "Борьба с террором и консолидация с существующим олигархическим режимом - исключают друг друга". Г. Джемаль: "Я считаю, что теракты имеет тот же политический смысл, что и взрывы домов в 1999 году". С.В.Терентьев: "У меня и моих соплеменников, попавших под каток "реформ", есть уникальная возможность наблюдать АПОКАЛИПСИС собственными глазами". экуменическое священноначалие принимает дары от масонов. Митрополит Иларион рукоположил во диакона экуменического итальянского историка Джованни Гуайту. На период с 2012 по 2015 год запланирована оккупация России войсками НАТО и уничтожения 65 % населения России. Власти Саяногорска готовят эвакуацию, но только для себя. Олигархия строит для себя громадное подземное убежище. США построят ракетные шахты у границ Калининграда. В американской армии доплачивают за знание русского и чеченского языков. Китай готовится к ядерной войне и подтягивает войска к границе с Россией. Леонид Ивашов: "Договор СНВ-3 погубит Россию". Благодаря усилиям Москвы Черноморский флот стремительно умирает.

С.В. Терентьев: "Именно для тех, кто не видя выхода из застенков современной России, в безсилии опускают руки, я не устаю говорить, что сатану и его слуг нам без Бога не одолеть". Еп. Николай (Велимирович) Охридский: что Христос писал на земле? Катынь: побежденные русские должны каятся за всю свою историю. С. Т. Кожемякин: "Господь, попустив появление Путина в России, с его невероятным, немыслимым, но абсолютно реальным предательством показывает, какие глубины адовы могут скрываться в человеческом сердце". В.Пушкин: "Умные деятели уже загодя пронюхали, что можно по-быстрому нажиться на коммуналке, и ринулись на нас с горящими глазами". Разгром социалки: ливидация медицинского обслуживания и среднего образования. Бунт в Киргизии носил антисемитский характер: евреи готовятся к эвакуации. Нечаев: "Киргизский бунт может повториться в России". Режим запаниковал: за неисполнение приказа милиционеры будут нести уголовную ответственность.

Судья Эдуард Чувашов: "У русских менталитет такой, что надо порой вешать и убивать". Видный идеолог "Единой России", основатель официозного телеканала "Russia.ru" Юрий Гусаков о русских: "Страну населяет звероподобный сброд. Этот сброд должен мычать в стойле". Вазген Авагян, известный экономист, советник нескольких правительств Армении: "На русских обрушился не отдельный вид или тип геноцида, а целая совокупность геноцидов, сплетенных в единую сеть". Газета "TheMarker"составила список самых богатых евреев в мире. В «Золотую сотню» Forbes попало вдвое больше российских олигархов, чем год назад. Михаил Делягин: "Антикризисная программа помогает олигархам". Деградация России при Путине: "Зарубежные эксперты отметили, что в 11 из 15 бывших республик Советского Союза рост был больше, чем в России. Хуже России оказалась только Киргизия". С.В.Терентьев: "Обстоятельства заставили меня провести журналистское расследование процедуры прохождения медицинской комиссии водителями при получении или продлении "водительских прав". Что случилось под Смоленском? Главный раввин Польши Михаэль Шудрих остался жив, потому что, несмотря на приглашение, он отказался лететь на мероприятия по случаю 70-летия Катыни. Мир вступает в катастрофический период существования. Наличные деньги исчезнут к 2015 году. Микрочип-имплантант заменит бумажник. Татьяна Васильевна Грачева: Государство передает свое "электронное население" наднациональным структурам управления.

В.Пушкин: "Оккупанты делают у нас то, что им нравится, они завоевали это право своей Победой, которой они в этом году радостно отметят 9 мая, в день, который когда-то был нашим праздником". Валентин Распутин: "Сегодня мы живём в оккупированной стране". Фазиль Ирзабеков: "Не пора ли всем вместе ополчиться на тех, кто вот уже два десятилетия глумится над русским народом и его будущим - над детьми?!" Л.И. Раткевич: "Ежегодный рынок коррупционных "услуг" в сфере образования превышает 5 млрд. долларов". Сванидзе и Гербер придумали российский язык Наших детей собираются воспитывать в духе демонических идей самоутверждения и эгоизма.В России ликвидируют пенсионное обеспечение. Зюганов - Путину: "Вы грабите страну!" Обращение писателей к президенту: "Неужели мы сейчас беднее, чем в 1945-м, когда половина страны лежала в руинах?!" Парад Победы над Россией, Т. М. Боровикова: "Неужели надо просить ветеранов снова защитить честь нашей Матери-России, просить всех честных людей России, офицеров, участников боевых действий, защитить нас и наших детей от вражеских войск?"

Семья Михалковых: искусство приспособления. Василий Ирзабеков: Разрушительная энергия хохота. Телевизионный наркотик. Русская культура стирается с лица земли. Артемий Троицкий: Лужков Москву сгубил. Мизалков снял фильм для Третьего Рейха. Медведева примут в еврейский клуб. Водка на христианских младенцах. Охота на православных: аресты и убийства. Обращение Квачкова к сотрудникам силовых структур.

Медведев - анархист? О роли государственного управление в войне. 6 мая в Волгограде прошел Русский марш. Ученые разрушили русофобске мифы. Третья мировая война уже началась: о тайнах новых технологий смерти. Путин практикует магию. Макаревич ходит в синагогу.

Патриарх Кирилл считает, что во главе страны стоят православные люди. Власть работает в контакте с потусторонними силами? Русский язык подвергается варваризации. Мат - язык бесов. Тайны последних катастроф. Среда обитания русского народа сжимается. Нефти осталось на 15 лет. Сельское хозяйство Волгоградской области агонизирует. РПЦ МП: в предверии единства с католиками. Новости электронного концлагеря.

Россия сегодня: "пляшущие" мосты, разрушающиеся новостройки, разбитые дороги,отвратительные фильмы и песни, пни вместо лесов. Памятники Егору Гайдару украсят улицы наших городов. Реформы привели к вырождению населения России. Борьба "русской партии" против масонства в царствование Александра I. За годы реформ - только потери и утраты. Боеприпасов для армии не осталось. Хронология: взрывы на складах боеприпасов за годы реформ. Деградация власти: за последние 17 лет произошла деструкция структур мышления значительной части работников управления и органов власти России. Министерство образования обяжет детей в доносить на самих себя и свою семью.

Хьюстонский проект уничтожения России. Массовая прививка украинцев от кори является скрытой кампанией по сокращению населения. Пытка абсурдом: русских националистов обвиняют в связях с исламскими террористами. Русское большинство - бесправное и безгласое. Антиэкстремисткая борьба добралась до русской классики. Настоящие герои Великой Отечественной: хасидских раввинов наградили медалями Жукова.

Открытое письмо православных верующих Молдовы Патриарху Кириллу: «Вы нас не представляете». Мальтийцы поднимают бокалы в честь победы. Тайна еврейства. Экуменический форум "Kirchentag": православных не используют икон, дабы не смущать «братьев-протестантов». Похабная выставка в храме. Народ Божий и церковная бюрократия. Омирщение христианства. Архимандрит Петр (Кучер): "Глобализация - перестройка человека в беса". Протоиерей Дмитрий Смирнов: "Народ наш умирает". Из поучений Паисия Святогорца: "Дух теплохладности господствует, мужества нет совсем!" Визит папы на Кипр: экуменизм ведет к расколу в православном мире. В одном из храмов Софии совершен масонский ритуал.

Ненависть к власти становится консолидирующим фактором. А.Проханов: "Малейшая искорка и будет взрыв". Предчувствие гражданской войны: "Русские наконец поняли, что живут в чужой стране, где им, мягко говоря, не рады". Ингушский вариант в России. Бильдербергский клуб решает судьбу России.На повестке дня Мирового Правительства - войн. На задворках "голубого потока": во многих регионах ситуацию с обезпечением населения бытовых газом иначе как катастрофической не назовешь. Повторит ли Волгоградский мост судьбу Такомского?

Уния с Ватиканом уже состоялась - на уровне церковных элит. Обращение афонского старца Рафаила (Берестова): "Православную Русскую Церковь можно сейчас потерять". Элитный поезд вызывает ненависть. Геннадий Гудков: "Мы потеряли МВД". Торговля человечиной: этот "бизнес" дает рентабельность в 4-6 тысяч процентов. Торговля оружием и наркотиками по сравнению с ним просто отдыхают… В арабских и мусульманских СМИ циркулируют обвинения евреев в похищении алжирских детей для продажи их на органы для трансплантации.

Сатанизм в РПЦ. Иеросхимонахом Рафаил: "Верным православным нужно собрать свой собор". Митрополит Илларион: "Вселенский Собор может пройти уже в ближайшие годы". кардинал Уильям Левада: "Цель экуменизма - полное единство с католической церковью". Революция содома: заговор сатанистов и извращенцев.

Эффективная власть: заслуги Чубайса перед Отечеством. Дурная шутка: российские шпионы в США. В Кремле употребляют кошерные продукты. Катастрофа и ее духовный смысл. Саранча вместо хлеба. Необычные шары на фотографиях. Необъяснимые загадки космоса. Свастика на Луне.

Самая высокая смертность, и самая низкая рождаемость - в русских регионах. Расходы бюджета на русских и кавказцев. Путин пообещал Кавказу дополнительные льготы. Тайна беззакония. Православие под запретом. Пропагандистская поддержка геноцида. Во что превратился Московский кинофестиваль. Убийства русских развлечения ради. Химтрейл: рассказ авиамеханика - распылители в самолетах. Болезнь Маргеллонов: Нанотехнологические эпидемии XXI века. Продукты станут не по карману. Чеченские силовики: легализованные бандформирования.

Русских детей превращают в биоматериал. Тайна беззакония. Курение разрушает организм на генном уровне. Статистика: курение в России. Затмение: оккультные обряды и мистические существа. Слуги дьявола: сатанизм в России. Преподобный Амвросий Оптинский: О победе добра над злом.

Положение русских в РФ узаконено как колониальное. Правила не для всех. Еврейские расисты России. На Кавказе зреет кризис. Кого награждает Патриарх. Причина тяжелого положения России не в аномальной жаре, а в разрушении инфраструктуры. Еда стремительно дорожает. Новая волна уничтожения скота. Для чего проводится перепись.

Хроника горящей страны. Путин вышел на диалог; "Рында уже устанавливается". Оправдание геноцида. Высказывания Бжезинского. Познер: "Принятие православие - величайшая трагедия для России". М. Делягин: «Часть населения начнет голодать»

Путин: универсальный солдат. Реформа МВД: "Eins, zwei, Polizei". Э. Ходос: Еврейский синдром. Лужков спасает пчелок. С.Г.Кара-Мурза: "Засуха 2010 - третий экзамен". Лесной кодекс: "Глупость или вредительство".

Инвестиции в комшар: Россия скоро отстанется без лесов. Куда пропал Патриарх? Путинский лесной кодекс - климатическое оружие. Право на убийство.

Россия - выжженная земля. Юбилей уничтоженного авиаучилища. Ложь о потеплении климата: что нам грозит на самом деле. Капитализм - мировое господство еврейского духа. Статуя Свободы - великая масонская скульптура. Ювенальная юстиция - саркастическая улыбка диавола.

Конкурс песен имени МЧС на пепелище. Картошку придется закупать за рубежом. Почему Путин краб? Бегство из зоны бедствия. И это называть застоем. Правда о вымирании: в России осталось 89 млн. человек. "Проснись, если хочешь жить в моей стране!" Травля русских историков. Мемориал турецким воинам. Собчак: "Россия - страна генетического отребья". Л.И.Ивашов: "Россией руководит израильское лобби".

Тухачевский: нити заговора. Тайна 1941 года. Торжество победителей. Гергий Гречко: "У меня "едет крыша", когда я наблюдаю за космосом и Минобороны!"

Путин: счастливый человек. Мусульмане готовы занять церкви: "А иконы можно завесить". Ставрополье передаю Чечне. Зарубежная печать: "Россия умирает, а исламисты рвут на части ее останки". Казаки готовят детей к войне. В. Манягин: "Почему я не стану участвовать в переписи".

Страна умерла, но мы этого не заметили. Тайный государь и великий раскол. Дальний Восток и Сибирь передаются Китаю. За кулисами театра. Мрак души. Егору Гайдару поставили памятник.

Полет в никуда: на сколько хватит нефти? На выборы заманивают хлебом. Лукашенко: "Вы видите, что происходит?" Адский вдохновитель.

Картина в багровых тонах: предчувствие гражданской войны. Бывший узник концлагеря о холокосте. Стратегия-2020. Дмитрий Быков: Революционная сила уже существует.

Израильские офицеры для российской армии. Александр Крутов: "Стояние в истине". Порнография в образовательном процессе будет легализована. Русские переселятся в землянки.Зачем обреченным образование? Через край.

Русский марш: возрождение общности.В России много разной дичи. Пианист Николай Петров: «Окончательно оболванить народ у них не получается». Оружие массового "отупения".

Раскованный хаос.Элитарный оккультный орден: «Всешутейший и всепьянейший собор».Репортаж из близкого будущего. Мороз как средство массового уничтожения.заявление о госизмене в действиях Путина В.В., Медведева Д.А. и Сердюкова А.Э.

Плутни в одеянии Фемиды. Михаил Делягин: глобальный управляющий класс. Представитель партии власти: "Уничтожить быдло!" Окончательная ликвидация вооруженных сил России. Медведев заговорил о вступлении в НАТО.

Следующий министр обороны будет натовцем. Г. Гудков: В России начнется бунт. Бывший министр Правительства РФ обвиняет лично В. Путина в убийстве генерала Рохлина. О Ветхом завете. Обращение Пеуновой. Сергей Кара-Мурза: Ползучий геноцид. Осталось немного.

Интеграция. Менора - символ новой России. Вода уходящая. Речка Царица. Пророчества о конце света. Обвальное сокращение ядерного арсенала. Откровения одного из руководителей оборонки. Свобода там, где свет.

Обычное дело. Когалым: Вести с севера России. Рак – это грибковое заболевание, и оно излечимо. Последнее заявление председателя РБО А.Гончарова. Что будет с Родиной и с нами? Кто посеял рознь? М. Делягин: Рост напряженности.

Операция по зачистке. М.Калашников: Кризис жанра. Откровения омоновца. Во всем мире Россия признана мафиозным государством. Цапок присутствовал на инаугурации Медведева. Как победили коррупцию в Гонконге. Как Лукашенко победил криминалитет.

России только 20 лет! Государство вызывает страх и ненависть.Чипирование через вакцинацию.В мозг каждого гражданина РФ будет вживлен чип. В 2012 универсальная электронная карта россиянина станет обязательной. Обращение: "Свободу Квачкову!"

Признаки конца света? Массовая гибель птиц, рыб и деревьев. Потаенная Россия. Схимонахиня Нила: Пророчества о России. Друг Израиля в Кремле. Как Путин хануку справлял. Верующие Иркутска протестуют против превращения иудейской Хануки во всероссийский праздник… Сион продает Россию. Митрополит Пирейский Серафим обвинил еврейских банкиров. Московским судьям прислали привет с того света.

Партия "Единая Россия" готовится к выборам: "запуск слухов", "мочилово оппонентов", "чернуха", "серуха", "спецуха", "полезнуха". За что мы благодарны евреям. Контринициация в трудах Рене Генона. Гигантские скелеты. Как разоряют село: фальшивые эпидемии. Вакцинация против свиного гриппа убивает неродившихся детей.

О терроризме: система безопасности в Домодедово была передана израильским спецслужбам. Чудесные спасения евреев. Евгений Лебедев "Давайте лечить рак". Сатанинская мода. Пир у края пропасти. М.Задорнов: вас считают быдлом. Диакон Владимир Василик: Православие плюс совестский строй.

Памятник губителю. Раввин Йоэль Шварц: Законы потомков Ноя. Еврейский фашизм хуже немецкого? Главный раввин России предрекает скорое пришествие Мессии. Сатанинское кольцо сжимается. Необычные находки: хоббиты существовали? Атлантида: находка, которая напугала ученых.

Модернизация, как реализация планов Гитлера. Падение III Рима. М. Задорнов: Реформа АбразАванЬЯ.Иван Душенов: верность и вера. М. Хазин: крах неизбежин неизбежен. Березовский: "Путин легко может получить израильское гражданство, как этнический еврей по матери". Берл Лазар: "Я являюсь личным раввином Медведева и Путина".